Тамбовские социал-демократы в Великой российской революции 1917 года

Февральская революция 1917 года вызвала к жизни резкий всплеск общественно-политической активности. В стране в чрезвычайно короткий срок появляются десятки партий. Самая крупная из них переживала время бурного развития и роста своих рядов (социалисты–революционеры), другие – корректировали тактику, примеряясь к новой политической ситуации (большевики, меньшевики), третьи, оказавшись у руля центральной власти, спешили умиротворить общество и направить политическую борьбу в русло демократических реформ и законности (кадеты), наконец, четвертые (правомонархические партии) практически исчезли с политической сцены.

В межреволюционный период социал-демократическое движение в Тамбовской губернии пребывало в упадке. Февраль 1917 года подтолкнул их к самоорганизации. Только 26 марта в Тамбове состоялось их первое собрание, на котором присутствовало 60 человек. Собрание учредило Тамбовскую объединенную группу РСДРП и избрало ее руководящий орган – президиум, уже позднее переименованный в комитет. Большевик Е. М. Альперович, объезжавший тогда центральные губернии с инспекционными задачами, сообщал: «Запись в организацию была массовой. В состав комитета входят исключительно местные интеллигенты из земских работников, все безнадежные оппортунисты».

В начале мая 1917 года на Тамбовском пороховом заводе состоялось организационное собрание социал-демократов. С докладом о Всероссийском совещании Советов выступил меньшевик П. Ф. Истратов. Собрание приняло решение создать объединённую группу РСДРП Тамбовского порохового завода. В своих воспоминаниях И. А. Гаврилов, состоящий в большевистской партии с 1910 года, впоследствии утверждал, что объединённая организация РСДРП порохового завода про¬водила большевистскую линию, но, противореча себе, писал, что она принимала решения явно в духе меньшевистской тактики. Позднее современники событий  В. Андреев и С. Кулаев не преминули заметить, что большевиков вплоть до осени 1917 года в общественно-политических организациях либо совсем не было, либо они «скромно и боязливо ютились в организациях меньшевиков, как это было, например, с большевиками Тамбовского порохового завода.

Члены Совета рабочих и солдатских депутатов Тамбовского порохового завода. 1917 год. 

Отношение меньшевиков к советам классически и образно выражено одним из их лидеров, министром почты и телеграфа второго состава Временного правительства, И. Г. Церетели. Он назвал их «строительными лесами новой государственности России», намекая на их временный и подсобный характер в политической системе общества. До апрельского кризиса 1917 года меньшевики квалифицировали их как органы революционной демократии, революционного контроля над Временным правительством.

Во втором по величине городе Тамбовской губернии – Козлове объединённая группа РСДРП возникла 9 апреля и насчитывала первоначально 90 человек. Е. М. Альперович писал о ней: «Организация не оформлена, никакой определенной физиономии не имеет. Лидер местной организации – помощник присяжного поверенного Л. А. Фейгельсон – безусловный меньшевик». В Моршанске организационное собрание социал-демократов состоялось в марте 1917 года, его инициаторами были находившийся здесь в ссылке известный большевик H. A. Скрыпник и меньшевик-интернационалист Л. М. Кораблев. Помимо них в организацию  вошли меньшевики Е. Г. Парфенов, A.C. Бобиков, стали записываться рабочие и солдаты. Всего в марте-апреле в губернии было создано 5 объединенных организаций РСДРП.

Рабочие Козловских железнодорожных мастерских

Характерной чертой губернии было наличие здесь только объединенных организаций РСДРП с явным лидерством меньшевиков. Большевиков были единицы, одиночки, не имевшие связи с центральными органами партии. Они охотно шли на объединение  с меньшевиками и потому, что помнили о совместной борьбе с общим врагом – самодержавием, и потому, что политические разногласия между двумя течениями российской социал-демократии стали выявляться только с приездом В. И. Ленина из эмиграции, фактически с мая 1917 года, когда возникло коалиционное Временное правительство с участием меньшевиков. 

Лидерами тамбовских большевиков, как правило, были ленинцы «со стороны», подобно ссыльным Н. А. Скрыпнику и М. Н. Скрыпник. В частности, ими велась агитация против военного «Займа свободы». В результате Н. А. Скрыпник был исключен 14 марта из состава Моршанского уездно-городского исполнительного комитета и вскоре уехал в Петроград. Руководителем местной объединенной организации стал левый меньшевик Л. М. Кораблев.
Объединенная организация РСДРП возникла 27 мая в Липецке. Как отмечал на ее первом собрании прапорщик 191-го пехотного запасного полка меньшевик И.З. Шишков, ближайшей целью было «улучшение положения рабочего класса при капиталистическом строе», содействие «максимальной организованности выступлений для предвыборной агитации с целью обеспечить в городской думе возможно больше социалистического элемента». Деятельность липецких большевиков была, очевидно, более успешной. Пропаганда идей большевизма через распространение ими на липецких заводах газеты «Правда» имела результаты, которые летом 1917 года признала эсеровская «Наша газета»: «Пропаганда идей большевиков благодаря «Правде», находит своих последователей среди менее сознательных рабочих заводов… Уже раздаются призывы к неповиновению распоряжениям Временного правительства».

О влиянии партии на гарнизон писал большевик И. Розенфельд в письме 14 июня, адресованном Московскому областному бюро: «…Пока здесь (в Липецке – Д.К.) большевики пользуются непопулярностью, т.е. не сами большевики, мы, наоборот, очень популярны, а само слово «большевик». …Полк на нашей стороне всецело. Ежедневно мы устраиваем там митинги и лекции». 

Состоявшаяся 24-29 апреля VII Всероссийская конференция РСДРП(б) под нажимом Ленина высказалась против организационного объединения большевиков с меньшевиками, но на положение тамбовских организаций РСДРП это практически не повлияло. Только в Усмани она раскололась в июне: из 40 ее членов в большевистскую группу вошло 18 человек.

Летом-осенью 1917 года социалистические партии активизировались в связи с намечающимися выборами в городские думы. 

Большую пропагандистскую работу проводили большевики – депутаты Тамбовского Совета. На его заседаниях в Нарышкинской читальне кроме депутатов собирались солдаты и рабочие города. 

Здание Нарышкинской читальни (ныне Тамбовская областная картинная галерея)

Большевики планировали вовлечь население в общественную жизнь и оказывать влияние на крестьян через солдат – выходцев из крестьян, представлявших из себя очень «текучую армию» недовольных продолжавшейся войной и жаждавших поскорее оставить ненавистную службу, вернуться домой, делить землю. Вследствие этой текучести солдат, которая увеличивалась благодаря постоянно растущему дезертирству, большевистские лозунги с легкостью проникали в тамбовскую деревню. Одновременно велось активное распространение большевистских идей среди рабочих.   

К сентябрю 1917 года среди горожан губернии ширится поддержка большевиков, которые обещали исполнения всех желаний немедленно, вне зависимости от противоречивости реальной жизни. 

«Козловская газета» отмечала, что идеология большевиков импонировала более активной в жизни части горожан: «Большевистская проповедь больше всего по душе приходится озорникам и громилам. …Среди них самые ярые большевики – железнодорожники».

В отличие от эсеров большевики не вели целенаправленной идейно-организационной работы в деревне, если не иметь в виду солдат, которые все же действовали сами по себе. Но в «арсенале» их средств воздействия на крестьян было безотказно действующее оружие, которое в итоге и решило судьбу власти и революции в стране в их пользу. Князь С. М. Волконский, директор Императорских театров, один из образованнейших людей своего времени, образно выразил это в своих воспоминаниях. Приехав летом 1917 года в родовое имение Павловка Борисоглебского уезда, он обнаружил, что павловские крестьяне, не видя сопротивления со стороны князя, решили не громить имение, а передать его под контроль волостного комитета. Члены комитета не раз приходили к князю, искали оружие, подспудно контролируя сохранность «своего» имущества. Во время обысков подчеркнуто издевательски обращались к князю «Ваше сиятельство». «Это все будет наше», - говорили мне некоторые крестьяне… И удивляло меня всегда, почему они говорят: «будет наше», почему не говорят: «это наше?», - недоумевал Волконский. И делает вывод: «Потребовалось некоторое время, чтобы они поняли, что это легче, чем им кажется… Эсеры им говорили: «Подождите, мы дадим, будет ваше». Пришли большевики и сказали: «Чего вы, дурни, ждете, - берите» Могло бы и не быть большевиков, а большевизм все равно был бы».

Большевистский захват власти население Тамбовской губернии восприняло довольно равнодушно. Но спустя некоторое время, с проникновением в российскую глубинку известий о принятии большевиками двух важнейших для жизни страны декретов – «О мире» и «О земле» – общество, особенно, крестьяне,  на деле стали поддерживать новую власть. 

Разумеется, крестьян не интересовала мировая революция, которой грезили лидеры большевизма. Главное, что «большевизм» понимался крестьянами как оправдание своих погромных действий, грабежа и раздела угодий крупных земельных собственников.